История кладбища в этом случае начинается вместе с историей собора. Когда же он появился?

Сампсониевское кладбище стало первым городским кладбищем — до того умерших погребали у приходских церквей или при собственных домах (!). При церкви было открыто не только православное кладбище, но и кладбище для «христиан других исповеданий» (кладбище для них ранее существовало на Аптекарском острове). Так, с 1711 года жители Петербурга должны были хоронить умерших на Сампсониевском кладбище. Однако не всем горожанам было удобно добираться до Выборгской стороны (вспомним местные погодные условия), а потому жители Московской стороны, например, продолжали хоронить у приходских церквей. Для них, по распоряжению царя, в 1719 году было открыто Ямское кладбище (находилось на пересечении нынешнего Лиговского проспекта с Обводным каналом).

Интересно, что больше 20 лет Сампсониевское кладбище было бесплатным для погребения не только бедняков, но и богатых — деньги брали только в том случае, если кто-то желал пожертвовать на «церковное строение». В 1732 году императрица Анна Иоанновна, правда, ограничила погребение на кладбище только людьми из прихода, но спустя два года это ограничение было снято.

Менялось не только устройство кладбища, но и церковь. К 1720-м годам деревянное здание пришло в негодность (окончательно его разобрали в 1737 году), и в 1725 году неподалеку, чуть южнее, был заложен каменный храм.

Собор достраивался и перестраивался, но сохранился — к счастью — до наших дней. Чего — к сожалению — нельзя сказать про кладбище. Что же происходило с ним?

Если вы подумали, что его закрыли и уничтожили в советское время, как десяток других, спешу вас успокоить —как говорилось в хорошем фильме, «это было до вас, в 14 веке». В нашем случае — в XIX веке. Итак, в 1720 — 1740 гг. кладбище активно функционирует. Откуда это известно? Посмотрим «Полное собрание законов Российской империи за 1649–1825 гг.», где видим следующий указ за 1746 год:

Видим, что, хотя некоторые кладбища императрица Елизавета Петровна повелела закрыть, кладбище «на Выборгской сторонѣ» остается открытым для захоронения. Напомню, что кладбищ у собора Сампсония Странноприимца было как минимум два: православное и иноверческое (оно, судя по картам, было южнее собора).

В обоих некрополях хоронят обычных горожан, опальных дворян-заговорщиков (о них ниже), а также архитекторов Петербурга (например, Трезини) и других известных и знатных людей того периода. Ниже приведу лишь краткий список тех, о ком известно.

В храме погребены:

• секретарь тайной канцелярии Иван Федорович Набоков (ум. 1753);
• секунд-майор армии Иван Николаевич Набоков (ум. 1760);
• генерал-аншеф и действительный камергер Василий Ермолаевич Скворцов (ум. 1769).

Вне храма, на южной стороне главного алтаря погребены:

• протопресвитер петербургского Троицкого собора Иоанн Симонов (ум. 1740);
• петербургский купец Михаил Яковлевич Грязновский-Лапшин (ум. 1769), который был «усерднѣйшимъ попечителемъ и „директоромъ” храма».

На южной стороне храма погребены:

• бывший кабинет-министр Артемий Петрович Волынский (ум. 27.6.1740);
• государственный деятель Андрей Федорович Хрущев (ум. 27.6.1740);
• русский архитектор Петр Михайлович Еропкин (ум. 27.6.1740).

Обратите внимание, что эти три человека скончались в один день — день их казни. Волынский, Хрущев и Еропкин были казнены за участие в антиправительственном заговоре и похоронены на Сампсониевском кладбище. Только к концу XIX века на их могиле был воздвигнут памятник.

На северной стороне храма погребен:

• прокурор государственной Санкт-Петербургской губернской коллегии Федор Васильевич Безобразов (ум. 1775).

Обратите внимание, что эти захоронения датируются 1770-ми годами, когда кладбище уже считалось закрытым. Почему я считаю, что в 1770-е Сампсониевское кладбище перестало функционировать? Во-первых, конечно, потому что об этом пишет Саитов, данным которого можно доверять. Во-вторых, к 1772 году, после эпидемии холеры, случившейся годом ранее в Москве, практически все городские кладбища в Москве и Петербурге были закрыты. В Петербурге остались открытыми только располагавшиеся за городской чертой Волковские и Смоленские кладбища.

После 1770-х начался последний период существования кладбища, уже после его закрытия: пока живы родственники похороненных, кладбище продолжало оставаться кладбищем. Но, разумеется, период жизни кладбища после закрытия очень короткий, и уже к концу XVIII века кладбище не отмечалось даже на картах:

Обратите внимание, что дорога южнее кладбища существует очень давно — вероятно, с самого начала XVIII века, когда был заложен собор и основаны некрополи. Дорога служила не только для проезда, но и была естественной границей между двумя кладбищами: православным и иноверческим. Последнее исчезло, судя по всему, еще раньше православного, в 1760-е, поскольку на поздних картах его уже нет, а территория отдана под огороды (при этом участок православного кладбища вокруг церкви под огороды не отдан):

Более ранний «упадок» иноверческого кладбища, на мой взгляд, связан с тем, что с 1750-х основные захоронения иностранцев проходили на открытых к тому времени Смоленском лютеранском и Волковском лютеранском кладбищах, которые были ближе к городу. Кроме того, иноверческое кладбище не было приписано к какой-либо иноверческой церкви, а потому не имело постоянного прихода (и ухода, соответственно). Да и месторасположение некрополя через дорогу от важной православной святыни не располагало к сохранению иной веры и традиции.

С начала XIX века с карт пропадает и православное кладбище, однако территория вокруг собора продолжает быть незастроенной. В конце 1820-х годов дорога, о которой мы говорили выше, получила название «Глухой переулок»:

На карте видно, что территория православного кладбища (вокруг собора, светлый участок) свободна, а часть участка восточнее покрыта полосами — так на карте отмечали огороды. Вполне возможно, что часть православных захоронений ушла под огороды, в начале XIX века это было частой практикой. Южнее мы видим Глухой переулок (обратите внимание, что он окружает территорию кладбища), а еще южнее — снова огороды и какие-то постройки на территории иноверческого кладбища.

К 1830-м годам Глухой переулок на картах стал Канатным переулком (в иностранных картах переулок называли улицей):

Интересно, что в «Адресной книге» за 1854 год никакого Канатного переулка нет, а вот Глухой имеется:

На карте 1880 года Глухой/Канатный переулок переименован в Нейшлотский, а территория обоих кладбищ частично под огородами, частично застроена:

Правда, в иностранной карте 1883 года Нейшлотский переулок снова назван Канатной улицей:

Однако иностранным картам (картам, созданным иностранцами) не стоит доверять на сто процентов, поскольку нередко их делали люди, в Петербурге ни разу не бывавшие. Но в этом случае и русские карты не могут определиться: посмотрите, на этой карте 1883 года Нейшлотский переулок снова назван Глухим и идет вокруг кладбища, как раньше, а не продолжается до Выборгской железной дороги (параллельно нынешнему Лесному проспекту):

Такая же история с картой 1884 года, но тут «переулок» продлен почти до железной дороги:

Обратите внимание, что на этой карте территория иноверческого кладбища (южнее Глухого переулка) продолжает застраивается — тут не соврали иностранные карты!

Про застройку очень важно поговорить отдельно: в конце концов, хочется понять, когда иноверческое кладбище было застроено. С топонимикой, кстати, к концу 1880-х определились: Глухой переулок окончательно стал Нейшлотским:

Видите цифры справа? Это стоимость квадратной сажени земли для оценки имущества, закладываемого Санкт-Петербургскому городскому Кредитному Обществу. Как видим, квадратная сажень в Нейшлотском переулке стоила 1 рубль, не так уж и много. Это дает нам основание предположить, что в 1886–1887 гг. жилые дома там были небольшими, а земля еще не пользовалась популярностью.

От Большого Сампсониевского проспекта до ул. Нюстадской (сейчас это часть Лесного проспекта, см. карту) по правой стороне было 9 домов (позднее — еще больше), а по левой — огороды церкви Сампсония Странноприимца, городского училища св. Екатерины и дом Гольде, то есть переулок был застроен довольно плотно именно с той стороны, где находилось иноверческое кладбище.

Если обратиться к планам домов в ЦГИА, то можно увидеть, что первые чертежи для строительства зданий появились в 1870-е: это были небольшие деревянные дома №1 (дом Пассельцара), №7 (дом Котлова), №9 (дом Матвеевой).

Позднее все эти дома были перестроены в камне, а большие доходные дома появились уже после 1895 года, но находились дальше по переулку. То есть можно сделать вывод, что жилая застройка на территории иноверческого кладбища появилась только в 1870-х, спустя почти сто лет после его закрытия.

В советское время часть дореволюционных домов на месте кладбища перестроили, возвели новые постройки на свободных участках. Но на этом история застройки некрополя не закончилась — сейчас на месте иноверческого кладбища строят ЖК с красноречивым названием «Наследие». Для строительства были вскрыты почти трехсотлетние могилы, а останки извлечены; напоминаю, что при строительстве в царское время останки вынимать было запрещено, а сейчас, более того, законодательно запрещено строить на месте кладбищ. Но если вынуть останки из земли, то получается, что кладбища там нет, а значит, и строить можно, вдобавок сократив зону охраны памятника культуры (Сампсониевский собор). Вот такое «наследие» оставляют после себя люди в наши дни.

Источники:

• информация из ЦГИА
• информация о Сампсониевском соборе
• история Сампсониевского собора и окрестностей
• краткая информация о Сампсониевском соборе и кладбище
• материалы о раскопках кладбища в Нейшлотском переулке
• книга «Сведения о Санкт-Петербургской епархии», выпуск 7
• статья о строительстве жилого дома на месте кладбища
• страница на citywalls (Сампсониевский собор)
• экспертиза КГИОП (ГИКЭ) по Сампсониевскому собору